«Я ведь когда в атаку с автоматом шёл, разве об орденах думал?»

Иван Павлович Фролов

«Знаете, я ведь когда в атаку с автоматом шёл, потому что мины все расстрелял, это уже на чехословацкой земле, под городом Кошице было, разве об орденах думал? Все мы во время тяжёлых кровопролитных боёв хотели уцелеть, но за спины других не прятались. Повезло вот только не всем»

Из интервью газете «Уваровская жизнь» (г.Уварово, Уваровский район) 21 июля 2010 года.

Иван Павлович Фролов в действующей армии с декабря 1943 года. Заряжающий 82-мм миномета 7-го гвардейского воздушно-десантного полка (2-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, 18-я армия, 1-й Украинский фронт). Боевое крещёние принял под Киевом. В 19 лет получил первый орден Славы 3-й степени. Победу встретил в Чехословакии. Прижизненно ему установлен бюст в Аллее Героев Мемориального комплекса «Победа» в городе Уварово. Полный кавалер ордена Славы, ордена Отечественной войны 1 степени, награждён медалями «За отвагу», «За победу над Германией 1941-1945 г.г.» и мн. другими.  

Наши земляки о войне и о победе

Алексей Акимович Коловертных:
«Тяжёлые бои продолжались трое суток, на четвёртые вражеское кольцо было прорвано. Всё это время, не смыкая глаз днём и ночью, мы с радистами обеспечивали связь»
Анна Ивановна Попова:
«Старалась шутить с ним, смеяться, чтобы он не чувствовал боли, когда меняла бинты на культях, оставшихся от его ног. Бывало, говорю ему: «Обними меня покрепче, Иванько!» Он обхватывал меня за шею сильными руками, а я его приподнимала и делала перевязку»
Владимир Иванович Лощилин:
«Началось наступление, а у наших машин камеры спустили. Решение приняли на месте: набили травой – и продолжали  поддерживать связь»
Николай Петрович Татаринцев:
«Немного отодвинул двери и ужаснулся: мёртвые, совсем голые тела людей, скорее всего, наших»
Иван Павлович Фролов:
«Я ведь когда в атаку с автоматом шёл, разве об орденах думал?»
Михаил Антонович Дубышкин:
«Как-то прикинул: 4 тысячи мин разминировал. Кто-то меня даже упрекнул: «Ты что, их считал?» Да если с каждой нянчишься, как с дитем, как тут ошибиться»
Анна Павловна Рубцова:
«Я бегом вниз, летела как на крыльях по ступенькам. Подбегаю – девчонки стоят, я их в кучку всех собрала: «Девчонки, кончилась война, кончилась война, сообщение особое!»
Владимир Леонидович Шустиков:
«Когда был сожжён склад с сахаром, те, у кого хватало сил, приходили сюда. Собирали просахаренную землю, вываривали ее и пили этот горячий чай в надежде хоть как-то утолить голод»
Кузьма Никонорович Матвеев:
«Это страшная правда, но помнить о ней надо всем и всегда»
Анастасия Петровна Масленникова:
«Не успели добраться до середины реки, как над нами повисли осветительные ракеты. Стало светло, как днём. Немцы нас обнаружили и открыли беглый миномётный огонь»
Владимир Абрамович Пьянов:
«Наш самолёт немцы называли «черная смерть», так как его сразу нелегко сбить, тяжелый самолет, он хорошо вооружен»
Борис Иванович Зайцев:
«Войну встретил в Новоборисове, в Белоруссии. Дрались с немцами и отступали, отступали и наступали»
Валентин Иванович Орлянкин:
«Нас в институте не учили снимать смерть, горе Родины. Всему этому мы научились на войне. С фронтовой группой я дошёл до Сталинграда»
Владимир Ермолаевич Пономарёв:
«Фашисты  не желали терпеть поражение. На наши позиции двинулись их танки. Два из них – прямиком на меня и моих товарищей»
Мария Алексеевна Беленикина:
«5 мая 1946 года мне было суждено расписаться на стене поверженного Рейхстага»
Семён Васильевич Мешков:
«Вынесли с поля сражения под самым носом у врага. Пришлось, правда, применить кляп, уж больно громко я стонал»
Влазнев Константин Дмитриевич:
«Только когда дело дошло к нашей победе, американцы открыли второй фронт. Из-за их выжидания наших много погибло…»
Иван Фёдорович Яковлев:
«Смотришь в лесные окна-просветы, а на тебя, словно картофель из мешка, высыпаются вражеские бомбы, издавая тонкий тягучий, отвратительный вой»
Иван Дмитриевич Арсентьев:
«Мы шли в бой, не думая о себе. Только – Родина и семья дома. Это – главное»
Алексей  Степанович Буянов:
«Сказали, что забросят в тыл к немцам в Алушту для ведения подрывной работы. Проинструктировали нас и мы ночью полетели. А что ждало, и предположить было невозможно»