«Никто не знал тогда, удастся ли остаться живым после бомбёжки. И всё равно мы каждый раз поднимались на крышу тушить фугасы»

Анна Леонтьевна Головина

«До сих пор у меня перед глазами страшная картина: от бомбёжек, воя в небе немецких самолётов, казалось, содрогалось всё вокруг. И мы, девушки, одетые в куртки, на руках – брезентовые рукавицы, на головах – каски, смотрели, куда упадёт фугаска, чтобы тут же схватить её клещами и опустить в кучу песка, находившегося на крыше. Только закончится воздушная тревога, мы снова забираемся на крышу. Никто не знал тогда, удастся ли остаться живым после бомбёжки. И всё равно мы каждый раз поднимались на крышу тушить фугасы. Это было не менее важно, чем кусок хлеба».

 «Вестник» (Первомайский район), 27 января 2004 года.

Анна Леонтьевна Головина (1922-2007) в 1940 году уехала на учёбу в Ленинград. Там её застала Великая Отечественная война. Жительница блокадного Ленинграда, участник обороны Ленинграда. В 1942 году булла эвакуирована. Награждена медалью «За оборону Ленинграда».

Наши земляки о войне и о победе

Пётр Маркович Терещенко:
«Самое суровое напоминание о войне – моя собственная похоронка. Из мёртвых воскреснуть – много ли подобных мне оказалось по нашей многострадальной России
Анатолий Алексеевич Подрезов:
«Мы находились в поле в окопах. Напротив, в таких же земляных укрытиях - немцы. Вот и ждёт каждая сторона, пусть даже минутного, но затишья» 
Сергей Арсентьевич Погодин:
«Наша часть оказалась в окружении противника. Под кинжальным  огнем решили плыть через реку Старый Оскол. Река широкая, вода холодная, в обмундировании плыть трудно»
Владимир Антонович Севрюков:
«И всюду звучали бесконечные поздравления: «С Победой! Ура! Конец войне!» Всеобщая вселенская радость. Ничего подобного я никогда не испытывал»»
Александр Васильевич Чичканов:
«Ребята, - кричу,  у них патронов нет. Вышибайте дверь. Мы их голыми руками возьмём». И взяли. Их было человек двенадцать»
Михаил Васильевич Кривопалов :
«Мы шли туда, куда нужно было, нравилось нам или не нравилось. Чувство долга считали превыше всего»
Матвей Петрович Нефедин:
«Как-то стали забывать многие современники значение нашей Победы над Гитлером. Цена её велика. Это свобода и мир для Родины»
Николай Сергеевич Дорофеев:
«Всё бескрайнее поле, покрытое серебристым снегом, озарилось ослепительно яркими сполохами – залпами сотен орудий. Это был наш новогодний салют, возвестивший о наступлении победоносного сорок пятого года»
Вера Дмитриевна Калашник:
«Заплакала от радости и счастья, счастья, которое на фронте измеряется жизнью и победой, пусть даже маленькой победой над врагом»
Александр Алексеевич Баранников:
«Завод был в огне, город в густом дыму, так как от взрывов немецких зажигательных бомб загорелись нефтяные баки, нефть растеклась по земле и по Волге. Всё горело, густая копоть покрывала все вокруг»
В. Курепин :
«Осталось впечатление от винтовки СВТ, ерунда вообще, снежинка попадет в затвор, уж не говоря о песчинке, всё, отстрелялся»
Валентина Ивановна Алексеева:
«Не верилось, что мы в самом центре фашистского логова. С трудом осознавали, что наконец-то фашизм повержен, что кончился кошмар коричневой чумы, захлестнувший всю Европу»
Пётр Иванович Казьмин:
«Здесь решалась судьба всей войны, здесь решалась судьба нашей страны»
Анастасия Даниловна Михайлова :
«9 мая 1945 году к нам в казарму забежал командир и закричал: «Подъём! Война закончилась»
Афанасаий Иванович Лакеенко:
«Исход боя был решён не только залпом «катюш», но и мужеством наших солдат и офицеров»
Нина Ивановна Ярославцева :
«Один самолёт я сбила зенитным огнём, а другой ушёл, успев сбросить бомбу. Раздался оглушительный взрыв»
Мария Фёдоровна Липецкая:
«Очень радовались девчонки-радистки, когда в бой вступали орудия нашей полевой реактивной артиллерии, прозванные «катюшами». Они узнавали их по звуку»
Александр Гаврилович Рыбин:
«17 марта в 10 часов утра наша артиллерия и танки открыв сильный огонь по  огневым точкам противника, заставили  замолчать их»