«Если тысяча громов одновременно гремит, земля дрожит, дым до небес, то как, страшно?»

Мария Фёдоровна Липецкая

«На войне воевал и мой младший брат Пётр Островерхов, 1924 года рождения, - рассказывает Мария Липецкая. – Был пулеметчиком, дошел до Берлина. Мы с ним при встречах, бывало, часто ее, войну проклятую, вспоминали. Помню, одна из знакомых меня спрашивает: «Страшно на войне было?». Я ей: «Грома боишься?». «Боюсь!» - слышу в ответ. «Так вот, - говорю, - а если тысяча громов одновременно гремит, земля дрожит, дым до небес, то как, страшно?» Замолчала моя знакомая, завздыхала».

 

Мария Липецкая в публикации «Хотя воевать – не женское дело» Котовской городской газеты «Наш вестник» № 48 от 26 ноября  2014 года.

Мария Фёдоровна Липецкая, 1921 года рождения, призвана в армию в 1942 году, демобилизована в 1943 году. Была на войне радисткой. Награждена медалью «За отвагу», орденом Отечественной войны  I  степени.

Наши земляки о войне и о победе

Иван Павлович Нищев:
«Ударила «катюша». Вмиг сделалось так темно, что и в шаге ничего не видно было»
Мария Фёдоровна Липецкая:
«Очень радовались девчонки-радистки, когда в бой вступали орудия нашей полевой реактивной артиллерии, прозванные «катюшами». Они узнавали их по звуку»
Василий Гаврилович Милосердов:
«К вою пикирующих самолётов, свисту бомб, грохоту взрывов невозможно привыкнуть»
Иван Дмитриевич Арсентьев:
«Мы шли в бой, не думая о себе. Только – Родина и семья дома. Это – главное»
Галина Фёдоровна Богрец:
«Посмотришь на них, аж сердце кровью обливается, ещё совсем молодые, вся жизнь впереди, а они - кто без рук, кто без ног. И ссохшимися губами повторяют: «Сестра, сестра, пить дай»
Михаил Антонович Дубышкин:
«Как-то прикинул: 4 тысячи мин разминировал. Кто-то меня даже упрекнул: «Ты что, их считал?» Да если с каждой нянчишься, как с дитем, как тут ошибиться»
Василий Александрович Удалов:
«Я смотрел на танки Т-34, которые возвратились из боя, они были рябые,  как лицо человека, больного оспой»
Иван Михайлович Тимакин:
«Стоим бывало, и чуть Богу не молимся: вернитесь, ребята живыми! А уж если удавалось сбить немецкий самолёт, радости не было границ. Конечно, и горя хватало – часто гибли наши лётчики» 
Иван Максимович Лысиков:
«Как хорошо, что я не сдался в плен»
Григорий Алексеевич Бросалин:
«Не одну пару сапог разбил я на фронтовых дорогах» 
Виктор Иванович Дудкин :
«Так с осколками и продолжал отбиваться, руку лишь перехватил тряпкой – боли в такой момент не ощущаешь»
Александр Артёмович Горбушин:
«Наш корпус освобождал Польшу, Румынию, Чехословакию. И везде нас встречали радушно, с цветами. Это сейчас искажают историю, объявляют нас захватчиками, но это было совсем не так!»
Павел Алексеевич Хохлов:
«Встал во весь свой почти двухметровый рост и пошёл на окопы - будь что будет, убьют - так того не миновать»
Антонина Ивановна Юдина:
«День Победы мы встретили в Будапеште. Радости было! Только война для нас не кончилась. Раненых надо долечивать. Еще несколько месяцев работали»
Татьяна Яковлевна Матвеева:
«Когда первый раз подвели к орудию, там всё было непонятным: окуляры, сиденье посередине, трубки всякие»
Михаил Павлович Петраков:
«Страшную весть о вероломном нападении фашистской Германии я узнал на ВДНХ, куда молодыми ребятами приехали познакомиться с достижениями страны»
Василий Иванович Попов:
«После Корсунь-Шевченковской операции перед нами была чужая земля. До самого Берлина дошел»
Сергей Дмитриевич Назаров:
«Туда вёз снаряды, обратно - раненых. В город  нёсся, как сумасшедший, спешил и не думал, что могу взорваться. А обратно, когда в кузове лежали раненые, объезжал каждую воронку, чтобы не побеспокоить ребят»
Борис Алексеевич Струков:
«Сослуживца убило на месте, меня ранило. Привезли в Караганду, где я полгода лечился, но всё это время хотелось вырваться, чтобы уйти воевать за Родину, за мир!»