«Встал во весь свой почти двухметровый рост и пошёл на окопы - будь что будет, убьют - так того не миновать»

Павел Алексеевич Хохлов

«Идёт бой. Подняли нас в атаку, немец бьёт из пулемётов, не переставая. Кругом убитые и раненые. Мы  то ляжем, то снова встаём в атаку. И так несколько раз. Тут меня такая злость взяла, думаю: «Что ж  это я на своей родной земле-то ползать да падать на неё буду?». Встал во весь свой почти двухметровый рост и пошёл на окопы - будь что будет, убьют - так того не миновать. За мной ребята все наши встали и тоже пошли…Взяли мы их позиции, а на мне даже ни одной царапины не было».

Газета «Сельская новь» (Знаменский район), 7 мая 2014 года 

Павел Алексеевич Хохлов 1914 года рождения, связист - артиллерист.

Наши земляки о войне и о победе

Ирина Дмитриевна Адамова:
«Госпиталь был здесь размещён в бараках бывшего сахарного завода, а личный состав - в разбомбленных сараях. Над нашими головами сверкали звезды, а в дождь невозможно было найти сухое место»
Александра Ивановна Теплякова:
«Морозы стояли лютые. Переправу разбомбили, а мы, чтобы совсем не пропасть, стали рыть яму, в которой и просидели всю новогоднюю ночь»
Федор Евдокимович Савин:
«Братва! Дорога каждая минута, артиллерия ждет боеприпасы! Газу - до отказу, и полный вперед!»
Иван Михайлович Тимакин:
«Стоим бывало, и чуть Богу не молимся: вернитесь, ребята живыми! А уж если удавалось сбить немецкий самолёт, радости не было границ. Конечно, и горя хватало – часто гибли наши лётчики» 
Афанасий Григорьевич Чумичёв:
«Танковыми лавинами враг вбивал клин в оборону наших войск, беспрерывно их атакуя, но наши гвардейцы отбивались от него стойко и храбро»
Владимир Васильевич Макеев:
«В том бою полегло много наших. Я тогда впервые столкнулся лицом к лицу со смертью. Было очень страшно»
Владимир Абрамович Пьянов:
«Наш самолёт немцы называли «черная смерть», так как его сразу нелегко сбить, тяжелый самолет, он хорошо вооружен»
Виктор Дмитриевич Серебряков:
«Наши солдаты погибали, понимая, что они отдают жизни во имя  счастья свободы, чистого неба и ясного солнца, во имя будущего»
Виктор Иванович Дудкин :
«Так с осколками и продолжал отбиваться, руку лишь перехватил тряпкой – боли в такой момент не ощущаешь»
Николай Яковлевич Колпаков:
«Началась такая перестрелка, что казалось, земля, свинец и воздух смешались в единое целое. Пулемётные ленты моего «максима» таяли на глазах»
Василий Александрович Удалов:
«Всё смешалось в дыму, гари, пламени огня. В нескольких метрах от моего танка ударил первый снаряд. К счастью, он не разорвался»
Алексей Иванович Кочелябин:
«Хотелось, чтобы всем нам жилось лучше, счастливее. Чтобы наши внуки и правнуки не испытали того, что испытали мы. Чтобы они так же крепко любили и берегли свою Родину, как их деды и прадеды»
Василий Степанович Пивоваров:
«Правая рука осталась на поле боя, на левой уцелели два пальца. В 43-м вернулся в Атманов Угол с наградами, но инвалидом первой группы. А было мне тогда только 20 лет»
Василий Михайлович Манохин:
«Мы стояли упорно, этому помогала твёрдая дисциплина и товарищество»
Владимир Сергеевич Попов:
«Атака – это венец боя, его завершающий аккорд»
Иван Андреевич Павлищев:
«Каждый из нас, уходя в бой, не знал, останется ли живым»
Александр Артёмович Горбушин:
«Наш корпус освобождал Польшу, Румынию, Чехословакию. И везде нас встречали радушно, с цветами. Это сейчас искажают историю, объявляют нас захватчиками, но это было совсем не так!»
Валентина Ивановна Алексеева:
«Не верилось, что мы в самом центре фашистского логова. С трудом осознавали, что наконец-то фашизм повержен, что кончился кошмар коричневой чумы, захлестнувший всю Европу»
Василий Устинович Мастеров:
«Ни один фашист не будет топтать нашу землю. Все они найдут одно – смерть»
Николай Петрович Антонов:
«Ночь. Стучу в дверь. К двери подходит мать: «Кто там?» Я изменил голос, отвечаю: «Друг вашего сына с фронта». Но голос родного сына для матери не подделаешь: «Коля, это ты, сынок?» «Мама, это я». «Живой, Коля?!»… Объятия и нескончаемые слёзы»