«Казалось, в эту минуту всё смешалось: и земля, и небо»

Николай Николаевич Жабкин

«Немец затаился, никто даже не подозревал, что неподалёку враг. Но стоило нашим солдатам выйти на равнину, как он открыл огонь. Казалось, в эту минуту всё смешалось и земля, и небо. От дыма ничего не было видно. Кругом только крики и стоны. Хотелось оглянуться назад, но было правило – только вперёд».

Газета «Сельские новости» (Гавриловский район) 12 апреля 1995 г. 

 

Николай Николаевич Жабкин родился в 1923 году. Службу начал в 1943 году в Ульяновской области. На фронт попал под Ковель, был снайпером. Освобождал Польшу, дошёл до Берлина. Награждён двумя орденами «Славы», медалями «За освобождение Варшавы», «За Победу над Германией в Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.», «За взятие Берлина» и знаком «Отличник пулемётчик».

Наши земляки о войне и о победе

Григорий Кириллович Запрягайло:
«И главная мысль наших солдат на войне была - скорее бы Победа. Любой ценой. Пусть даже самой дорогой ценой»
Алексей Иванович Кочелябин:
«Хотелось, чтобы всем нам жилось лучше, счастливее. Чтобы наши внуки и правнуки не испытали того, что испытали мы. Чтобы они так же крепко любили и берегли свою Родину, как их деды и прадеды»
Анастасия Петровна Масленникова:
«Не успели добраться до середины реки, как над нами повисли осветительные ракеты. Стало светло, как днём. Немцы нас обнаружили и открыли беглый миномётный огонь»
Николай Степанович Колмаков:
«Шли танки, на башнях некоторых из них было написано «Тамбовский колхозник». Эти тамбовские танки я видел и при прорыве обороны противника, и при окружении Сталинграда, и при танковом сражении на Курской дуге»
Валентин Ефимович Савельев:
«Перед отправкой на фронт показывали концерт. А оттуда – сразу в бой, в лес»
Виктор Николаевич Якунин:
«На бортах машин, на домах, на плакатах вдоль дорог – везде были призывы: «К Берлину!», «К логову фашистского зверя!» И мы очень хотели до него дойти»
Мария Фёдоровна Сгибнева:
«При светящихся в ночи снарядах можно было читать газеты»
Иван Андреевич Анохин:
«Крестная, не обижайся, что плохо пишу плохим почерком, пишу вечером при малом свете на полевой сумке. Днем бывает некогда - бьем проклятого немца со своей могучей артиллерией»
Серафима Ильинична Михалёва:
«Не бойся, сестричка, первый, что ли я у тебя раненый?»
Борис Николаевич Антонов:
«И вот я, весь в крови, измученный изнурительными боями, оглушенный взрывом, без памяти попал в плен»
Василий Дмитриевич Гусев:
«Мина запускается, а мы – в окоп. Если слышим слова «перелёт» или «недолёт», приходится вновь наводить прицел, но куда радостнее, когда снаряд поражает цель»
В. Курепин :
«Осталось впечатление от винтовки СВТ, ерунда вообще, снежинка попадет в затвор, уж не говоря о песчинке, всё, отстрелялся»
Василий Фёдорович Каравичев:
«Порой казалось, что человек не может выжить, выстоять в этом море огня»
Николай Андреевич Гурьев:
«Мы стояли насмерть, понимая, что дорога жизни для Ленинграда является связующей ниточкой с Большой землёй. Ленинградцы должны были выжить»
Василий Павлович Мушаков:
«Уже тогда, в марте сорок второго, у нас появилась уверенность, что фашиста мы одолеем»
Василий Иванович Локтев:
«В этой победе – часть каждого из нас, оборонявших Ленинград»
Тимофей Степанович Дорофеев:
«Было тяжело, трудно, страшно. Но на то он и солдат, чтобы бороться с трудностями»