«Огненные всплески вскидывались высоко в небо, казалось, что всё кругом горело

Антонина Сергеевна Круглова

«В ночь с 28 на 29 мая 1944 года на крупный железнодорожный узел Коростень и Коростень-Подольский, которые охранял наш первый зенитно-пулемётный батальон, противник обрушил массированный удар своей авиации. В налёте участвовало до 150 «Юнкерсов-88», и «Хейнкелей-111». Земля дрожала от мощных взрывов. Огненные всплески вскидывались высоко в небо, казалось, что всё кругом горело. Прожектористы схватывали фашистских стервятников в «клещи», а мы – зенитчики – обрушивали на них шквал заградительного огня. К тому времени у нас на вооружении были самые современные скорострельные зенитные орудия и пулемёты, а за плечами был большой боевой опыт»

Газета «Инжавинская правда», 9 мая 1990 г.

Антонина Сергеевна Круглова добровольцем ушла на фронт в апреле 1942 года. Награждена медалью «За отвагу».

Наши земляки о войне и о победе

Владимир Артёмович Ильин:
«Сильный бой, взрывы, огонь. Немецкие танки едут колонной. Но страшно не было. Мы знали, ради чего сражаемся»
Иван Яковлевич Коржов:
«Завод работал круглые сутки. Солдаты моей роты днём и ночью находились в цехах. Готовые танки из ворот завода с танкистами уходили на фронт, на передовые позиции в бой»
Николай Степанович Колмаков:
«Шли танки, на башнях некоторых из них было написано «Тамбовский колхозник». Эти тамбовские танки я видел и при прорыве обороны противника, и при окружении Сталинграда, и при танковом сражении на Курской дуге»
Пётр Васильевич Берендяев:
«Наши командиры сразу показали нам, что такое армия и дисциплина» 
Борис Константинович Панов:
«Летом 1941-го - такие же, как я, добровольцы-красноармейцы, обмундированные в одинаковые гимнастёрки и в одинаковых портяночных обмотках, были призваны в Красную Армию»
Алексей Степанович Буянов:
«Два часа и пять минут снаряды рвались один за другим. Но выжил. А вообще, война – это страх, голод и холод»
Степан Митрофанович Федотов :
«Немец наседал, как оголтелый»
Пётр Яковлевич Слетков:
«Бой проходил в лесу, из-за этого пришлось перейти в рукопашную. Вот здесь-то не раз наши солдаты вспоминали крылатую  фразу: пуля - дура, штык - молодец»
Станислав Михайлович Тимошин:
«На самой верхушке «красуется» гитлеровский флаг, советские солдаты устремляются вверх, чтобы сорвать его. А фашисты им мешают, поливают огнем. Ну, думаю: сейчас вам, вражины, дам прикурить»
Евдоким  Фролович Мосолитин:
«И вот внезапно мы увидели, что прямо на нас движется немецкий танк. Но атака его не удалась. На нашей машине пушка была исправна. Мы вмиг расстреляли вражеский танк вместе с его экипажем»
Мария Степановна Стрельникова:
«Когда наступало затишье на поле боя, нас посылали выносить раненых солдат. Ползали по-пластунски, с сумками наперевес, вытаскивали людей - и всё это под свистящими пулями»
Сергей Кириллович Крамарев:
«Когда приходили на смену, обходили всех пленных и страшно было смотреть на замёрзших заживо»
Алексей Константинович Рязанов:
«А ещё мы же отстаивали свою землю, освоенную нашими предками, свои семьи, свой народ, свою Родину!»
Любовь Ефимовна Рудакова:
«Злость в моем сердце! Огромная злость на мышиные шинели, на немецкого солдата, напялившего на себя и платки шерстяные, снятые с наших колхозниц, и наши шапки, сдернутые с голов повешенных подростков и стариков»
Иван Григорьевич Соловьёв:
«Под городом Шуя три месяца провёл в солдатских лагерях. И сразу на фронт»​​​​​​​
Николай Сергеевич Дорофеев:
«Всё бескрайнее поле, покрытое серебристым снегом, озарилось ослепительно яркими сполохами – залпами сотен орудий. Это был наш новогодний салют, возвестивший о наступлении победоносного сорок пятого года»
Алексей  Степанович Буянов:
«Сказали, что забросят в тыл к немцам в Алушту для ведения подрывной работы. Проинструктировали нас и мы ночью полетели. А что ждало, и предположить было невозможно»
Виктор Фомич Кочеров:
«Стояла жуткая жара. Мы все измождённые продолжали бой»